leon_orr

В русском языке есть слова, которые я совершенно не употребляю и терпеть не могу, когда ими пользуются другие.
Их немало, но обо всех не расскажешь, поэтому я задержусь только на трёх из них - это мудрость, страсть и ненависть.

С мудростью и страстью всё понятно: какие из нас мудрецы! Дай бог, хотя бы глупцами не оказаться. О страсти тоже лучше не распространяться, чтобы не оказалось, что бегаешь голышом среди бела дня и одетого люда. Страсть — это очень интимно и никого не касается, кроме, быть может, ещё одного, хотя случается и так, что его тоже не касается, что, конечно, грустно, да уж ничего не поделаешь.

А вот с ненавистью дела обстоят несколько сложнее.
Я написала, что не употребляю это слово, но, поразмыслив, поняла, что, скорее всего, употребляю, но редко, потому что не умею испытывать то странное чувство, которое словом «ненависть» определяется.
Не умею я ненавидеть, хотя добрым человеком себя не считаю. Я не злопамятна, просто злая, и память у меня преотличная. Но ненавидеть кого-то...

О ком люди обычно говорят: «Ненавижу!»?
Об обидчиках, о любимых, не дающихся в руки, о начальстве, свекровях и тёщах, соседях по квартире, преуспевающих знакомых...нет, пожалуй, мне не под силу составить полный список достойных ненависти.
Люди даже о телеведущем могут сказать, что они его ненавидят, хотя ни разу в жизни не встречались с ним нос к носу и понятия не имеют, что он собой представляет как человек.

А вот я так не умею.
Всю жизнь могу помнить обиду, нанесённую мне в детстве, через день ругаться с начальником и считать его идиотом, не держать соседей по квартире за людей и всё-таки не испытывать к ним ненависти. А о бывших возлюбленных вспоминаю, хоть и с горечью кое-кого, но и с благодарностью: каждый из них сумел научить меня чему-то новому, показал какие-то новые грани меня самой и жизни — что ж я их ненавидеть-то буду?!

Ненависть — это такое сильное чувство!
Оно, как и любовь, захватывает человека целиком и полностью, не оставляя ни времени, ни сил, ни психической энергии ни на что другое.
Ненависть свою следует холить и лелеять, не давать ей затухнуть, помнить о ней ежесекундно, кормить и разжигать — но это довольно скучное занятие и однообразное к тому же, а мой характер плохо выдерживает однообразие, без перемен и новых впечатлений я начинаю чахнуть, и тогда невесело становится всем вокруг меня.

Да я и не умею главного: я не умею помнить, что вот этого индивида я ненавижу, а следовательно, забываю проделывать все остальные телодвижения для укрепления своей ненависти, в результате чего она тихо дохнет, даже не начав жить. Получается такой самопроизвольный выкидыш, не наносящий никакого вреда ни моему организму, ни жизни гипотетического объекта моей ненависти.
Я просто забываю о своих недоброжелателях и вспоминаю о них только в случае столкновения лоб в лоб. И страшно удивляюсь, когда узнаю, что человек, ненавидящий меня, помнит обо мне, следит за моей жизнью и где-то в жизни своей то и дело обсуждает мою персону вместо того, чтобы так же благополучно забыть меня и не портить себе печень неприятными мыслями.
Однажды подруга на такое моё недоумение ответила мне, что потому меня и не любят: я их не помню, а они меня помнят - разве ж это не обидно?!

А всё так просто: если не помнишь, что нужно ненавидеть, можешь ли при этом иметь врагов? Ведь враги — это те, кого ненавидят однозначно!
Однако, если ненависть такое же сильное чувство, как и любовь, то имеет ли смысл тратить её на врагов? Достойны ли они наших сильных чувств любой коннотации?
Вот мне кажется, что нет.

И тут, я считаю, имеет смысл договориться о терминах.
Кто такой враг? Что должен сделать человек, или группа людей, или даже целая нация, а то и раса, чтобы получить звание врага?

Я считаю, что врагу достаточно добиваться одной цели, чтобы быть таковым: пытаться меня уничтожить — физически или морально.
Только покушение на мою личность и мою жизнь делают врага врагом, всё остальное подпадает под артикул «трудности жизни».

Но моя беда заключается ещё и в том, что я, неизвестно зачем, умею встать на сторону предполагаемого врага и посмотреть на себя и своё поведение его глазами.
Мало того, я, за каким-то чёртом, умею при этом учесть и условия существования, в которых «враг» формировался и в которых ему приходится жить и глазеть на меня.
Сопоставив все данные, полученные в ходе этого, на мой взгляд, абсолютно лишнего для жизни, мысленного эксперимента, я понимаю, что:
а) я не доллар, чтобы всем нравиться,
в) собственно, мне плевать, нравлюсь ли я всем, только мнение отдельных людей меня интересует,
с) что живу я, при взгляде со стороны, излишне легко,
d)не всем даны мой ум и способность к анализу и синтезу, поэтому следует лишь пожалеть тех, кто глупее меня.

А самый главный вывод, который я сделала уже давно: жизнь коротка, для ненависти в ней просто нет времени. Ещё и неизвестно, насколько она коротка, так неужели отправляться восвояси, имея на душе такую тяжесть как ненависть? Оно того не стоит.

Но, как бы ни относилась к ненависти я, она всё же владеет душами отдельных людей и целых коллективов, очень сильно и отрицательно влияя на жизнь всей человеческой популяции.
Деревня ненавидит город, ученики — учителей, подчинённые — начальство, покупатели — торговцев, подсудимые — судей, бедные — богатых, автомобилисты и пешеходы взаимны в этом чувстве, как и некоторые нации, религии и расы.

На расовой ненависти я слегка заторможу.
Расизм! Давно уже слово это стало ругательным, а обвинение в расизме — одним из самых тяжёлых для цивилизованного человека: не имеет права культурный человек быть расистом. Я прекрасно осознаю, что «цивилизованный» и «культурный» - это разные качества, просто мне не хотелось использовать одно и то же слово дважды в пределах одной фразы.
Хотя, на мой взгляд, культурному человеку полагается быть и цивилизованным тоже, да и цивилизованный человек должен проявлять хоть какие-то зачатки культуры.

Итак, расизм, это неприлично, за это и шандалом по физиономии можно получить, ежли промеж культурных людей заявить о себе как о расисте.
Но следует понять, что разные люди понимают под расизмом.

Поскольку себя я знаю лучше, чем других ( это вовсе не означает, что я себя знаю, просто остальных я знаю ещё хуже), то попытаюсь проанализировать, что же такое расизм, данный мне в моих ощущениях ( а он-таки мне дан, признаюсь честно).

Антропологи определяют расу так — это система человеческих популяций, характеризующихся сходством по комплексу определённых наследственных биологических признаков, имеющим внешнее фенотипическое проявление и сформировавшимся в определенном географическом регионе. Черты, характеризующие разные расы, зачастую появляются как результат адаптации к различным условиям среды, происходившей в течение многих поколений.

То есть, человеку, являющемуся расистом, не нравятся в других расах цвет кожи, форма тела и головы, внешние черты, качество волос — не нравятся все внешние отличия от него самого, все внешние проявления чужести и странности. Расист очень чётко определяет своих по расовым признакам, остальные человеческие качества для этого определения ему не нужны.
Это ликбез, прошу за него прощения.

Но я не антрополог и потому позволяю себе совершенно иначе определять, что такое раса, а отсюда, и мой расизм отличается от канонического, а это позволяет мне признаваться в нём без смущения.

Расист делит человечество на своих и чужих.
«Последуем отсель».
Рассмотрим главную жертву белого расизма — негроидную расу.
Для расиста «антропологического» толка любой негр — чужой, противный, враг и нежелательный элемент. У него кожа тёмная, волосы жёсткие и слишком курчавые, нос не такой, рост не такой — все внешние признаки не такие, а внутренние его качества расисту не интересны.
И тут он видит белого парня с серыми глазами, русыми волосами, бледной кожей — ффухх, от души отлегло, хоть кто-то свой рядом.

Но тут появляюсь я в свою очередь и начинаю искать своих и чужих.
И вижу следующее: негр — это, например, голливудский киноактёр Дензел Вашингтон, красивый сильный мужчина, прекрасно играющий в остросюжетных фильмах. Конечно, я не знаю, умный ли он и хороший ли человек, но мы ведь с настоящим расистом пока только своих-чужих выискиваем.
Я перевожу взгляд на «белого парня», которому так обрадовался настоящий расист и вижу, что это — Владимир Путин.
И понимаю, что негр Дензел Вашингтон мне свой, а ВВП — сугубо чужд, что мы с ним ни в коем случае не принадлежим к одной расе, потому что в нас нет общих черт, ни одной, даже самой маленькой. Он, однозначно, даже к нашему виду не принадлежит, скорее, он — болезнетворная бактерия, принявшая форму человека, но настоящему расисту только форма интересна ( чёрт побери, я повторяюсь, но это лишь для того, чтобы не забыть самой и напомнить читателям, кто такой настоящий расист), поэтому любая вредная бактерия, умеющая принимать человеческий облик, расисту своя, родная.

Я не склонна считать, что есть нации или расы хорошие и плохие.
Мне точно известно, что дрянные людишки есть везде и всюду, и дрянной еврей мне такой же чужой, как и дрянной русский, немец, японец или житель Огненной Земли, и я не желаю иметь с ним ничего общего да, наверное, и не имею — тешу себя такой надеждой.

Таким образом, для меня человечство делится не на негроидную, монголоидную и другие расы, а на расы людей и негодяев.

Есть ещё одна группа животных, имеющих наш облик — нелюди. К человеческой популяции я их не отношу, а потому и не рассматриваю, только пример дам, чтобы вам было понятно, кто в эту группу входит: Сталин, Гитлер... - продолжать или понятно?

Теперь наступило время объединить рассуждения о ненависти и расизме.

Неверное понимание расизма ( антропологическое) и глупое расходование жизни на ненависть привели к тому, что разные нации и расы активно ненавидят друг друга, невзирая на прекрасные качества «чужих» и проявления мерзости «своими».
Началось это не с нас, видимо, и не при нас закончится ( если закончится), но подобная неконструктивная ненависть вызывает изумление, приводящее к мысли, что Земля может погибнуть не через сорок семь миллиардов лет, как обещают учёные ( вроде бы, Земля должна сгореть), а гораздо раньше, как бы, не при нашей жизни.

Примером такой ненависти служат два её проявления — русофобия и юдофобия.

Прежде всего, мне не понятно использование слова «фобия».
Ведь «Фо́бия, фоби́ческое трево́жное расстро́йство (от греч. φόβος — страх) — иррациональный неконтролируемый страх, устойчивые проявления различных страхов».

Если еврей не любит русских, а русский — евреев, то при чём же здесь страх? Ну да ладно, термин уже существует, придётся пользоваться тем, что есть.

Итак, русофобия. Нет, о юдофобии я не буду писать — причины её иррациональны, осмыслению нормально функционирующим мозгом не подлежат, а я не берусь за невыполнимые задачи.

Но вот русофобия некоторых евреев меня живо интересует.
Я ни в коем случае не собираюсь возвещать свои представления о мироустройстве единственно верными. В конце концов, они нужны мне самой, а примут ли их другие люди, значения не имеет. Я просто высказываюсь — то ли от излишней болтливости, то ли неутолённый учительский рефлекс жить спокойно не даёт.
Я знаю только одно: если следовать моему определению расы и моей неспособности к ненависти, быть русофобом невозможно. Как и юдофобом и любой-другой-нациифобом — тоже.
Но — увы, увы! То и дело я встречаю в интернете полные гнева и огня ненавидящие спичи в адрес всех русских и удивляюсь.
Неужели у людей, так переполненных ненавистью, что она рвётся наружу, никогда не было русских друзей?

Вот у меня были. И в школе, и в институте, и на работе.
Чудные были ребята! Кое с кем из них я перезваниваюсь до сих пор, хотя мы не виделись почти двадцать лет.
Так неужели же я стану обобщать и с ненавистью и презрением писать «эти русские чмо» обо всех них?!

Да! Есть русские чмо, но есть и еврейские чмо — и не говорите мне, что еврейские чмо мне свои, а замечательные русские люди, знакомые и не знакомые — мои враги! Я в это всё равно не поверю, как не поверю в то, что певец Шаповалов непревзойдённый талант, Бен-Гурион — отец нации, но не амбициозный политик, доктор Лиза пиарится на помощи бомжам, а правозащитница Алексеева — выжившая из ума старуха.

Толпа наших здешних евреев вредит нашему народу сильнее, чем в десять раз большая толпа антисемитов — и они мне свои?!
В Интернете у меня весьма обширный круг общения с русскими людьми, среди которых есть и воцерковленные православные ( а я своего отношения ко всем религиям, отнюдь, не скрываю) — и всё это милые, порядочные и настроенные дружественно и к евреям, и к Израилю люди. Но я должна считать их чужими?

Folks! Бросьте, не занимайтесь ерундой, не засоряйте свои мозги замшелыми клише, полудохлыми правилами и заскорузлыми негативными чувствами!
Насколько проще жить на свете, имея свои собственные представления о понятиях, общепринятые толкования которых отстают от жизни!
Кстати, если руководствоваться ими, селекция «свой-чужой» происходит гораздо быстрее и проще, потому что не оставляет шанса ошибкам: вот приняли россияне Путина за «своего» - и вон что получилось!
Да и с Обамой тоже вышло не лучше.
А ведь американские негры тоже «своему» обрадовались.

Свой среди чужих, чужой среди своих... Оказывается, штатная ситуация.
Но ненависть и неправильный расизм мешают её рассмотреть.

ОГЛАВЛЕНИЕ. ПОЛИТИКА. Я ТАК ДУМАЮ!